Вода, песок, железо: Onliner.by сходил в рейс с гомельским грузовым теплоходом

Большинство из нас знает о работе белорусского флота немного. Как, впрочем, и о его существовании. Те, кто что-то знает, в основном судят по тому, что видно с пляжа. В лучшем случае — с палубы прогулочного теплохода. Мы посмотрели, как это все выглядит изнутри — с рабочего буксира. Несмотря на непростые времена, настоящий грузовой флот продолжает жить. И такой картинки не увидишь больше нигде.

Как ни удивительно, многие гомельчане смутно представляют себе, где находится грузовой порт. Некоторые уверены, что это понтон у Киевского спуска, куда подходят прогулочные теплоходы. Между тем настоящий большой порт совсем рядом, почти в центре города:

Буксировщики — основа отечественного грузового флота. Когда-то их на наших реках были сотни. Осталось мало. В гомельском порту сейчас на ходу пять. Но прогресс есть: 6 лет назад работал один.

Они не возят дачников, не занимаются прогулками. Здесь все крайне серьезно. И народ серьезный:

На теплоход БТ-140 мы подсаживаемся, когда он толкает рудовоз на выгрузку. Плавучий кран ждет в затоне ниже по течению. Этот песок пойдет на строительство 104 микрорайона. Фактически весь микрорайон будет стоять на том, что намыл и перевез флот.

За штурвалом первый помощник капитана-первый помощник механика Сергей Крышнёв:

Моторист Сергей Руденков:

С помощью натяжного устройства корма рудовоза плотно прижимается к «обрубленному» носу толкача. При желании можно толкать и два рудовоза либо тащить их за кормой:

Некоторые портовые краны неподвижны, давно нуждаются в ремонте. Некоторые крутятся, выгружают песок. Его продажа — одна из главных статей дохода порта.

— Совсем «посыпалась»вода, — горюет Крышнёв, имея в виду быстро мелеющую реку.

Интересуемся, сколько везем песка.

— Да ерунда совсем. Грузимся на метр тридцать осадки и то дно уже цепляем...

Ерунда в представлении Сергея — это примерно 400 тонн. При полной осадке один рудовоз берет больше 1000 тонн. Теплоход  в идеале способен буксировать три рудовоза — вес железнодорожного состава. Такая грузоподъемность при „бесплатных“ путях считалась одним из преимуществ водного транспорта. Реки, впрочем, оказались не такими уж бесплатными. Надо приводить русло в порядок.

Вообще, мелководье, узкие места и сложное течение — специфика белорусских рек. Потому и ценятся здешние судоводители, к примеру, в Сибири.

К нашему прибытию на кране опять что-то ремонтируют, работает сварка. Техника старая, приходится постоянно приводить в чувство:

Ждем:

Наконец техника ожила:

После выгрузки с порожним рудовозом отправляемся теперь уже вверх по течению, к земснаряду. Он стоит в урочище Боровая.

Красивых круглых штурвалов из старых фильмов давно не существует. Теперь это вертикальная рукоятка, связанная с гидравликой. Стрелка на пульте показывает, на сколько градусов и в какую сторону повернуто перо руля:

Проблема в том, что состав имеет гигантскую массу. На поворот руля все это реагирует с серьезной задержкой. Кроме того, надо учитывать течение, ветер, глубину, наличие рыбаков-камикадзе на судовом ходу, множество других факторов. Периодически Крышнёв включает сирену, чтобы отогнать слишком отважных пловцов и лодочников.

Вообще, речной буксир советской постройки — чрезвычайно живучее, автономное и на удивление комфортное сооружение:

Основной двигатель, потребляющий пять ведер дизтоплива в час, крутит гребной винт и вырабатывает электричество на ходу. Относительно небольшой дизель-генератор обеспечивает питание на стоянке.

Также можно с помощью кабеля подключиться к берегу:

В идеале в порту можно заправить два полутонных бака питьевой водой, которая пойдет в судовой водопровод. Но при таких коротких рейсах в этом нет необходимости. Проще набрать ведро из-под крана.

Есть полноценный душ с горячей водой. Жилые помещения расположены в нижнем ярусе. На нашем теплоходе 6 одноместных и двухместных кают:

Внутри все просто, удобно, компактно:

Большинство кают сейчас пустует. Когда-то теплоходы были „населены“ весьма плотно. Полный экипаж — 7 человек, включая повара. Теперь работают посменно по двое, а про поваров помнят в основном ветераны. При этом на камбузе имеется большая и основательная штатная электроплита с духовкой — хоть пироги пеки. Теперь она обычно простаивает. Дальние рейсы случаются редко, обходятся микроволновкой и электрочайником.

При этом обустроено все очень толково, удобней, чем в иных квартирах. С камбуза раздаточное окошко открывается в салон с диванами, телевизором и многочисленными советскими вымпелами:

Часа два пути, и за поворотом появляется зеленый силуэт:

Земснаряд ЗС-05 — тоже раритет 50-х годов постройки. Во всех отношениях уникальная штука. Этот земснаряд пережил многих, кто на нем работал:

Принцип действия простой: со дна засасывается вода с песком, после чего все это выливается в грузовой ящик рудовоза. Вода стекает, песок остается:

Как известно, можно бесконечно глядеть на то, как трудится человек, горит огонь и льется пульпа из трубы ЗС-05:

Иногда песок приносит сюрпризы. Говорят, в прошлом году засосали ядро. Сам Крышнев нашел в рудовозе армейскую флягу с нацарапанной фамилией хозяина. Где сгинул тот Борисюк — неизвестно, а фляжка почти как новая:

После загрузки отправляемся в обратный путь:

Буксиру с грузом — дальше на выгрузку, нам — на берег.

В порту на пирсе стоит пожилой человек, любуется на суда. Оказалось — бывший капитан легендарного ледокола «Полярный» Афанасий Шкляров. Это отдельная история:

Когда этот теплоход появился в порту, никто уже не помнит (разумеется, в просторечье его тут же переименовали в «Популярный»). Достался он речникам от гитлеровцев: это трофейный сторожевой катер с латунными кольцами иллюминаторов и клепаным корпусом. Судно переделали под гражданские надобности. Ходит легенда, что изначально назывался он «Adolf Hitler». Якобы иногда, если свет падал на борт под определенным углом, можно было разглядеть это название: как ни закрашивали, рельеф проступал. Трофей исправно служил порту до 80-х: ломал лед, ходил по всем судоходным рекам страны, позже выполнял рейдовые работы в порту, расталкивал рудовозы, перевозил людей с берега на берег. Потом его по ветхости распилили на металлолом. Теперь даже снимков не найти. Говорят, где-то на складе должна быть рында...

Кстати, говорят, в одном из затонов стоит еще один раритет — немецкая клепаная «нефтянка» (несамоходное судно для нефтепродуктов).

Старый капитан отвел к памятнику, который соорудил своими руками. На мощной стальной плите выбиты имена 60 погибших на войне речников. Правда, стела эта находится на закрытой для посторонних территории порта, никто ее больше не видит:

Что любопытно, в порт уже возвращаются люди, которые уходили в 90-е, когда флот начал сходить на нет.