Мать приговоренного к расстрелу Александра Грунова: «Я бы вообще его оправдала...»
На днях убийца гомельской студентки Натальи Емельянчиковой Александр Грунов повторно приговорен к расстрелу. Обстоятельства этого дела в народе обсудили уже многократно: и сам факт преступления, и реакцию местных жителей, и отмену первого смертного приговора, и повторное решение расстрелять. Но одним из наиболее примечательных моментов в этой истории остается позиция матери приговоренного — Ольги Груновой. Ясно, что она против расстрела. Но это тот случай, когда трудно с ходу даже представить, какие доводы можно привести в пользу подсудимого... Мы побывали дома у Александра Грунова, чтобы попытаться понять, в каких условиях могла сформироваться такая своеобразная личность. Пообщались с его матерью.
В соответствии с материалами дела, 20 сентября 2012 года Александр Грунов нанес Наталье Емельянчиковой «не менее 102 ножевых ранений». Мать Александра, кстати, не согласна с числом 102, говорит, максимум 38. Считает, что это что-то меняет.
Из окна комнаты, где жил сын, не видно дома Натальи: загораживает многоэтажка. По словам Ольги Груновой, эта квартирка в Волотове была когда-то выдана ее покойному супругу как участнику Великой Отечественной войны.
Богатством тут и не пахнет. Замки в стальной двери без ручек, вокруг какие-то огородные запасы, дачная тележка, притащенная откуда-то железная горловина мусоропровода.
— Это знакомый принес, — объяснила Ольга Грунова. — На металлолом сдам, жить-то надо на что-то...
Сейчас в комнате все не так, как при Александре Грунове. На полках теперь косметика его племянницы, которая иногда приезжает к бабушке.
Марата Грунова 1923 года рождения Ольга Михайловна называет родным отцом Александра (он родился в 1988-м). Фото ветерана с двумя орденами Красной звезды и медалью «За отвагу» прикладывает к прошениям, которые пишет в защиту сына. (Марат Тарасович Грунов действительно есть во всесоюзной базе данных «Подвиг народа», описано, за что конкретно получил медаль.)
Плачет: были бы живы сослуживцы мужа, они бы вступились.
— Саша начал ремонт тут, да не успел, — сокрушается по поводу беспорядка женщина. — Сама уже, что могла, доделывала...
— Нормальный, хороший ребенок! — волнуется Ольга Грунова, показывая детские снимки сына. — Честный! Агрессивный он, когда несправедливо к нему относятся, когда видит, что делают некрасиво.
Женщина уверена, что все беды пошли после того, как в 1999-м до смерти избили ее второго мужа, Марата Грунова. Александру тогда было 10 лет. Он же, с ее слов, и нашел отца в полубессознательном состоянии. Считает, что именно это повлияло на его характер.
— После школы приходит ко мне на работу Саша с рюкзаком, мол, не могу домой попасть, отец не открывает, — вспоминает тот день Ольга Грунова. — Стали звонить в дверь — никто не отвечает, тишина. И даже две собаки, которые у нас были, молчат, хотя обычно лаяли. Соседи тоже ничего не знают. Пока обзванивали от соседей всех, кого можно, Саша сбегал еще раз постучать. Прибегает: «Да он лежит пьяный!» — услышал какое-то бормотание через дверь. Ножовкой прорезали дыру в двери, Саша первый пролез, открыли замок изнутри. А там все вверх дном, все разбито, кровища, а Марат лежит весь синий на диване, но живой еще.
Ольга начинает перечислять, что тогда унесли: чашки, селедочницы, рубахи, занавеску новую...
Марат Грунов вскоре умер в больнице. Преступника не нашли.
— В милиции тогда сказали, что «обоюдная драка». Выходит, заслуженного человека можно убить и не найти никого — и все нормально! — теряет над собой контроль Ольга Грунова. — А этого — так сразу расстрелять... Сделали Сашу монстром, а он хороший мальчик. Какая тут справедливость?!
Периодически женщина принимается сыпать такими отборными заявлениями в адрес убитой девушки и ее матери, которые, скажем, вряд ли можно сделать в здравом уме.
— Да, убивать нельзя, — не спорит Ольга Грунова. — Но у него же был какой-то повод! Почему он пошел убивать не кого-то еще, а именно ее?! У него эмоции были!..
Общение постоянно прерывается звонками. Ольга говорит, что это звонят знакомые, родственники — утешают.
О друзьях сына женщина невысокого мнения. Да и не считает, что у него были друзья — мол, только обманывали, подставляли простодушного Сашу. Вечно он им то деньги одолжит, то вещи последние отдаст — и с концами.
Чтобы показать, какой Саша мастеровитый, хозяйственный, женщина включает магнитофон, который, по ее словам, починил сын. Комнату наполняют звуки какой-то развеселой радиостанции.
— Кассеты он, правда, не крутит. Но музыка играет, Саша сделал! — впечатлена мать.
В семье изрядное количество фотоальбомов.
Вместе с детскими снимками, фотографиями застолий и поездок на море хранятся фото из колонии, где Александр отбывал срок после того, как до смерти избил сожителя матери.
Ольга Михайловна опять плачет:
— Я сама виновата, привела в дом...
Тумбочка в прихожей еще хранит следы того побоища. Досталось тогда от Александра и самой Ольге Михайловне. Эту ручку мужчина согнул головой. И через несколько недель умер в больнице.
Что касается алкоголя в семье, то Ольга Грунова заверяет:
— Пили не больше, чем все. Праздники отмечали, бывали обычные застолья, вот фотокарточки. Алкоголиками никогда не были. Одеты, обуты, соседи, друзья нас всегда уважали...
Между тем мать убийцы беспокоит тот же вопрос, что и множество других людей:
— Там же живут соседи! Почему ни один не крикнул, не кинул в него, не знаю, сковородку, что угодно?! Если у меня под окнами шумят — я милицию вызывала, или с балкона кричу, что, мол, такое, что за безобразие...
Теперь Александр Грунов часто пишет матери. В бога тоже уверовал.
— Он сожалеет, переживает, на справедливость надеется...
В посланиях, написанных плотным почерком, не сразу можно найти слово без ошибки. Мать не скрывает, что с учебой у Александра дела не складывались — все больше с дружками по подвалам школу жизни проходил. Отца-то нет, некому вправить мозги.
И все же рассказы о трудном детстве хорошего мальчика Саши меркнут на фоне того, что он сделал.
— По-вашему, какой приговор следует вынести человеку, который нанес кому-то 102 ножевых ранения?
— Да не было там 102, он 38 раз ударил. А остальное — это от бешенства... — Ольга Грунова верит в какую-то свою версию произошедшего. Рассуждает порой сумбурно. — А приговор — я бы согласилась даже на 25. Раз совершил — пусть бы отсидел. Только не смертная и не пожизненное... Да какая мать пожелает ребенку хуже? Я бы вообще его оправдала...
Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. db@onliner.by
