В Гомеле проводятся показательные суды над несовершеннолетними наркоманами

Белорусская молодежь крепко подсела на кури­тельные смеси. Пробле­му не замалчивают. Нао­борот, в последнее время показательные суды над несовершеннолетними наркоманами проводят­ся с завидной регулярно­стью. На одном из них побывали корреспонденты еженедельника «Советский район».

…Отсутствующий без­думный взгляд, дерганые движения. Вычис­лить 17-летнего Илью (имя изменено) из толпы юношей и де­вушек, приглашенных в суд, особого труда не со­ставило. Через несколь­ко минут началось засе­дание. Молодого челове­ка судили за хранение без цели сбыта особо опас­ного наркотического ве­щества.

В версии обвиняемо­го дело выглядело так. Нынешним летом Илья возвращался с рыбал­ки. Шел себе, наслаж­даясь окружающей природой, как вдруг недале­ко от тропинки, в траве, среди пустых пластико­вых бутылок, увидел по­лиэтиленовый пакет. Юноша развернул сверток, внутри оказалось какое-то вещество, кото­рое Илья, по собствен­ному признанию, тут же употребил.

Утолив первый нарко­тический голод, дома па­рень расфасовал остав­шееся двумя небольши­ми дозами, спрятал их в шкаф и отключился. В се­бя пришел утром от не­смолкаемого звонка в дверь. Предчувствуя не­доброе, спрятал наркоти­ки под подушку и открыл. Опасения оправ­дались: на пороге стояли сотрудники милиции, ко­торые с ходу предложили хозяину добровольно вы­дать запрещенные пре­параты. Отпираться бы­ло бесполезно, и Илья, что называется, пошел на сделку со следствием.

Хотя следствия как та­кового и не было. А что расследовать, если и ба­бушка, с которой Илья проживает, и бывшие одногруппники по поли­техническому лицею, и даже преподаватели, не говоря уже о работниках ИДН, давно знали: Илья — законченный нарко­ман. В свои 17 лет уже не первый год состоит на учете в нар­кодиспансере и психиа­трической больнице. В школьные годы грешил употреблением спиртно­го, которое нередко соче­тал с примитивным ню­ханьем клея.

Дальше — больше. Вскоре клей «Момент» был заменен спайсами. После чего психика юно­ши стала изменяться с катастрофической быстро­той: он стал раздражи­тельным, агрессивным. Наложенные на пато­логическую трусость и лживость, эти приобре­тенные качества посте­пенно превратили Илью в небезопасную для окру­жающих личность.

Проявились они и в ходе судебного заседа­ния, когда Илья принял­ся уверять суд, что «все понял, осознал и уже исправился». Выглядели эти заверения столь неубедительно, что, по­хоже, даже сам обвиня­емый мало верил в свои слова. Тем более не пове­рил ему суд, для которо­го не стал открытием тот факт, что в мае этого го­да на Илью уже было за­ведено уголовное дело за хранение наркотических веществ. Тогда от ответ­ственности спасла ам­нистия. Но урок впрок не пошел: юноша вновь преступил закон.

Адвокат просила учесть, что Илья несо­вершеннолетний, свою вину осознал, судимо­стей не имеет, в содеян­ном раскаивается. И прозрачно намекала, что до­статочным наказанием для него может стать на­правление в специальное ПТУ для несовершенно­летних. Однако государ­ственный обвинитель была категорически про­тив. И аргументированно пояснила свою позицию, заявив, что в данном слу­чае наказание своей вос­питательной роли не сы­грает. И даже каратель­ной, поскольку всего че­рез четыре месяца Илье исполнится 18 лет. Учи­тывая, что от момента оглашения приговора до его вступления в закон­ную силу может пройти месяц, а то и больше, подобное наказание боль­ше напоминает его про­фанацию.

Суд согласился с дово­дами прокуратуры и при­говорил молодого чело­века к трем годам огра­ничения свободы без на­правления в исправи­тельное учреждение от­крытого типа. Пояснив при этом, что как только приговор вступит в силу, Илье придется жить по строго регламентирован­ному органами правопо­рядка режиму. В случае его неоднократного нару­шения в течение года или совершения в этот пери­од противоправных де­яний Илье не миновать лишения свободы на го­раздо более длительный срок.