Тащить тяжело, бросить жалко: открываем «мертвый город» в недрах Хойникского района

На Гомельщине есть немало любопытных штук, которые не разглядишь невооруженным глазом. Надо съехать с красивой трассы, довести до истерики GPS, некоторое время трещать кустами, влезть ногой в какую-то гадость — и тогда, возможно, увидишь что-нибудь настоящее. В нашем цикле мы покажем самые колоритные объекты, которые тащить тяжело и бросить жалко. Власти на всякий случай дали объявления на предмет отыскания новых хозяев — может, пресловутый полумифический инвестор знает, что с этим делать… Первый на нашем пути — «мертвый город», в котором когда-то уживались заскорузлое советское ПТУ, железобетонные серп и молот и звезда — и шикарный старорежимный дворец. Теперь все это — живописные руины, где под каждым камнем припасено что-то важное.

Едем в глубины Хойникского района. Наша цель — так называемое Рудаковское имение. В планах «Облимущества» оно числится как возможная площадка для создания «объекта агроэкотуризма». Навигатор в какой-то момент начинает путаться в показаниях. А в ответ на упреки, надувшись, умолкает вообще. Дядьки из встречных раритетных «Жигулей» объясняют: свернули мы не там и не туда, но, в общем, сойдет и так. Потому что «тут разницы нет».

Птица хищной наружности охраняет указатель. Дорожка уходит в заросли.

Сама деревня Рудаков относится к территориям, пострадавшим от Чернобыля. Сегодня это так называемая зона проживания с периодическим радиационным контролем: от 5 до 10 кюри на квадратный километр по цезию-137 — по-божески. До Полесского радиационно-экологического заповедника рукой подать.

Усадьба стоит в стороне от деревни. Исторические справочники сообщают, что здесь находилось имение Ваньковичей — с небольшим дворцом, парком, теннисным кортом и крупным прудом, в котором плавали лебеди. Имелось мощное хозяйство, работали молочный завод, лесопильня, сами изготавливали кирпичи с соответствующим логотипом. Они теперь попадаются там и сям, щеголяя буквой «W».

Асфальт местами облез, под ним обнажились камни. Сквозь относительно молодые заросли справа и слева проступают силуэты каких-то построек. Некоторые явно из эпохи социалистических свершений, другие постарше. «Эффект Припяти» воссоздан с большой старательностью. Постепенно становится понятно, что здесь спрятан городок с мощной инфраструктурой, в котором кипела жизнь. Да вся выкипела.

Домик на въезде в «мертвый город» покинули, похоже, недавно. Видимо, хозяева умерли: семейный альбом при переезде не бросают.

Судя по всему, обширная впадина с «островом» — и есть тот самый пруд, по которому плавали лебеди и лодочки. Мелиорация времен развитого социализма дала эффект — вода ушла. Но недалеко. Плещется в колодезном кольце, до поверхности грунта примерно метр. Деревья, выросшие на дне пруда, обзавелись особыми внешними корнями на случай затопления.

С другой стороны дороги — древний парк с остатками ограды. Многие огромные дубы повалены.

Хочется сразу броситься к зданиям из красного кирпича, которые мрачно выглядывают из кустов. Но надо держать себя в руках, исследовать все по порядку.

Можно сказать, что усадьбу уничтожил Чернобыль. Фактически, разруха началась, когда закрыли находившееся здесь училище.

— С двадцатых годов прошлого века и до чернобыльской катастрофы на территории имения находилось Рудаковское ПТУ №30 по механизации сельского хозяйства, — впоследствии рассказала зампред Хойникского райисполкома Жанна Чернявская. — В 1986-м училище здесь закрыли, частично оно «эвакуировано» в Хойники.

Учебные помещения располагались в панских постройках, пока не были возведены собственные просторные корпуса. Входим в один из «новых». Похоже, здание приводили в негодность специально. Уничтожены от греха подальше все лестницы, ведущие наверх.

Во мраке подвала под ногами хрустит стекло: кто-то забыл кучу чашек Петри. Лучше нам не знать, что создавали будущие механизаторы в своих лабораториях.

С каждым шагом в сторону от мощеной дороги открываются новые силуэты. Еще один корпус — со спортзалом, кинобудкой и старательно уничтоженной псевдолепниной.

Огромный железобетонный серп с молотом напоминает о несокрушимости советской экономической модели. Могли себе позволить!

Но самое интересное, конечно, дальше. О первоначальном назначении хозпостроек из антикварных маркированных кирпичей теперь остается догадываться. Видимо, что-то из этих руин — конюшня, что-то — дом для прислуги, что-то — тот самый молокозавод, где делали первоклассные сыр и масло.

Гаражи для автомобилей и экипажей выполнены не менее основательно, чем жилые здания. В советское время они были переоборудованы под иные надобности.

Безвестный ПТУшник гордо нацарапал на древних кирпичах название группы и год. Тогда это считалось бы вредительством и повлекло бы вызов родителей. Теперь — исторический документ, из которого следует, что училище, возможно, существовало дольше, чем написано в справках.

Наконец, добираемся до дворца. Такое впечатление, что его срисовывали с гомельского. Остатки пандуса для повозок и машин похожи. Из земли упорно пробивается некогда культурная, но одичавшая растительность. За тем, как природа берет свое, полвека наблюдает чугунный солдат.

Судя по старым снимкам, второй этаж был реконструирован и достроен.

Имение расположено так, что случайно сюда вряд ли попадешь. След протектора сообщает, что недавно здесь побывал кто-то неслучайный.

Судя по остаткам отделки и унылой масляной краски, здание использовалось в советские времена для каких-то социалистических надобностей. Возможно, под общежитие или контору.

В подвалах — невероятно красивые сводчатые потолки и остатки чьих-то обедов.

…На обратном пути долго едем через старый сад, чем-то напоминающий кладбище. По нему прошелся огонь, но корявые деревья упорно, из последних сил пытаются зеленеть. При въезде в «жилую» часть деревни нас встречают вежливые, но осторожные, чем-то напуганные собаки. На большинстве домов нет занавесок. Да и домов осталось мало. Не до панских развалин.

* * *

Кроме различных активистов, обитающих в собственном неспокойном мире, никто не видит практической полезности в таких комплексах. Да, красиво, «это ведь наше наследие», «как можно было допустить?!» и все в этом духе. Но купить и использовать не берутся, потому что «должны чиновники», «надо найти инвестора» и так далее. И все же есть плюсы. Имение не пущено под бульдозер, как в последние годы случалось в некоторых иных местах. Притом что Рудаков расположен недалеко от трассы и к нему имеется приличная дорога, место это безлюдное, что тоже стоит считать плюсом. Из минусов — все остальное.

Рассказывают, лет шесть назад из США даже приезжали потомки владельцев имения. Смотрели на то, что осталось, любовались кирпичами с буквой «W». Но этим дело и кончилось. В райисполкоме говорят, что пока никто из спонсоров или инвесторов не проявил интереса к объекту. Как бы то ни было, если есть человек, который хочет не просто поговорить о судьбах родины, его ждут.

Перепечатка текста и фотографий Onliner.by запрещена без разрешения редакции. vv@onliner.by